» Документы о репрессированных
Написать данный раздел я попросила своего хорошего знакомого Виталия Сосницкого, который занимался розыском сведений по своим репрессированных родственникам, а сейчас много помогает другим людям в поисках информации на форумах ВГД и СВРТ.
Тридцать седьмой год навсегда остался в памяти людей, особенно старшего поколения. Кому-то он принес горе утраты родных и близких, для кого-то запомнился атмосферой страха и гнетущего предчувствия беды. Конечно, репрессии возникли не при Сталине - начало им было положено сразу после октябрьского переворота, но именно 1937-й стал годом массового террора. В течение 1937-1938 по политическим обвинениям было арестовано более 1,7 млн. человек. А вместе с жертвами депортаций и осужденными «социально вредными элементами» число репрессированных переваливает за два миллиона.
Репрессией считается любая утрата прав и преимуществ, правоограничения, связанные с незаконным привлечением к уголовной ответственности, лишением свободы, неоправданным осуждением, направление детей в детские дома после ареста родителей, незаконным применением принудительных мер медицинского характера.
I. Первая массовая категория - люди, арестованные органами государственной безопасности (ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-КГБ) по политическим обвинениям и приговоренные судебными или квазисудебными (ОСО, «тройки», «двойки» и т.п.) инстанциями к смертной казни или к разным срокам заключения в лагерях и тюрьмах или к ссылке. По предварительным оценкам, за период с 1921 по 1985 г. в эту категорию попадает от 5 до 5,5 миллионов человек. Чаще всего в книги памяти включались сведения о людях, пострадавших в период 1930-1953 гг. Это объясняется не только тем, что в данный период осуществлялись наиболее массовые репрессивные операции, но и тем, что процесс реабилитации, начатый в хрущевскую эпоху и возобновившийся во время перестройки, прежде всего коснулся жертв именно сталинского террора. Реже в базах данных встречаются жертвы репрессий более раннего (до 1929) и более позднего (после 1954) периодов: дела их пересмотрены в гораздо меньшей степени.
Самые ранние репрессии советской власти (1917-1920), относящиеся к эпохе революции и Гражданской войны, документированы настолько фрагментарно и разноречиво, что даже их масштабы пока не установлены (да и вряд ли могут быть установлены корректно, так как в этот период нередко имели место массовые бессудные расправы с «классовыми врагами», что, естественно, никак не фиксировалось в документах). Имеющиеся оценки жертв «красного террора» колеблются от нескольких десятков тысяч (50-70) до более миллиона человек.
II. Другая массовая категория репрессированных по политическим мотивам - крес-тьяне, административно высланные с места жительства в ходе кампании «уничтожения кулачества как класса». Всего за 1930-1933 гг., по разным оценкам, вынужденно покинули родные деревни от 3 до 4,5 миллиона человек. Меньшая часть из них была арестована и приговорена к расстрелу или к заключению в лагерь. 1,8 миллиона стали «спецпоселенцами» в необжитых районах Европейского Севера, Урала, Сибири и Казахстана. Остальных лишили имущества и расселили в пределах своих же областей, кроме того, значительная часть «кулаков» бежала от репрессий в большие города и на индустриальные стройки. Последствием сталинской аграрной политики стал массовый голод на Украине и в Казахстане, унесший жизни 6 или 7 миллионов человек (средняя оценка), однако ни бежавшие от коллективизации, ни умершие от голода формально не считаются жертвами репрессий и в книги памяти не включаются. Число же раскулаченных «спецпереселенцев» в книгах памяти становится больше, хотя при этом их иногда регистрируют как в тех регионах, откуда они были высланы, так и в тех, куда их высылали.
III. Третья массовая категория жертв политических репрессий - народы, целиком депортированные с мест традиционного расселения в Сибирь, Среднюю Азию и Казахстан. Наиболее масштабными эти административные депортации были во время войны, в 1941-1945 гг. Одних выселяли превентивно, как потенциальных пособников врага (корейцы, немцы, греки, венгры, итальянцы, румыны), других обвиняли в сотрудничестве с немцами во время оккупации (крымские татары, калмыки, народы Кавказа). Общее число высланных и мобилизованных в «трудовую армию» простиралось до 2,5 миллионов человек. На сегодняшний день почти нет книг памяти, посвященных депортированным национальным группам (в качестве редкого исключения можно назвать калмыцкую книгу памяти, которая составлена не только по документам, но и по устным опросам).
Все эти репрессии находили отражение в тех или иных документах, архивно-следственных делах, которые и сейчас хранятся в ведомственных архивах правоохранительных органов и спецслужб. Только небольшая их часть была передана на хранение в государственные архивы.
Для того чтобы сохранить память о жертвах репрессий и помочь людям восстановить историю их семей, Общество «Мемориал» в 1998 г. начало работу по созданию единой базы данных, сводя вместе информацию из Книг памяти, уже напечатанных или только подготовленных к изданию в разных регионах бывшего СССР.
Результатом этой работы стал выпущенный в начале 2004 года 1 альбом «Жертвы политического террора в СССР », где были представлены более 1 300 000 имен жертв репрессий из 62 регионов России, из всех областей Казахстана и Узбекистана, двух областей Украины - Одесской и Харьковской.
Несмотря на огромные перемены, происшедшие за последние годы во всех странах на территории бывшего СССР, проблема увековечения памяти жертв государственного террора остается нерешенной.
Это касается всех аспектов проблемы - будь то реабилитация незаконно осужденных, или публикация документов, связанных с репрессиями, их масштабами и причинами, или выявление мест захоронений казненных, или создание музеев и установка памятников. Не решен до сих пор и вопрос о публикации списков жертв террора. Сотни тысяч людей в разных регионах бывшего СССР (да и во многих странах мира, где живут наши соотечественники) хотят выяснить судьбы родственников. Но даже если биография человека включена в какую-то из книг памяти жертв политических репрессий, об этом очень трудно узнать: такие книги издаются, как правило, маленьким тиражом и в продажу поч-ти не поступают - даже в главных библиотеках России нет полного комплекта изданных мартирологов.
В сети существует несколько on-line баз данных. Как показывает практика, в этих базах есть сведения, отсутствующие в издании «Мемориала» «Жертвы политического террора в СССР».
Вот некоторые из них:
1) Проект «Возвращенные имена» http://visz.nlr.ru:8101
2) Список граждан, репрессированных в 1920-х годах на территории Рязанской губернии, реабилитированных прокуратурой Рязанской области http://www.hro.org/ngo/memorial/1920/book.htm . Присутствуют сведения по осужденным условно или освобожденным.
3) Cайт Краснодарского «Мемориала» http://www.kubanmemo.ru
5) Фамилии расстрелянных на Стеле Центрального кладбища г. Хабаровска http://vsosnickij.narod.ru/news.html , http://vsosnickij.narod.ru/DSC01230.JPG .
6) Сайт Львовского Мемориала - http://www.poshuk-lviv.org.ua
7) Книги памяти жертв политических репрессий Красноярского края, том 1 (А-Б), том 2 (В-Г) http://www.memorial.krsk.ru
8) Новомученики и Исповедники Русской Православной Церкви XX века, http://193.233.223.18/bin/code....html?/ans
9) Санкт-Петербургский Мартиролог Духовенства и Мирян, http://petergen.com/bovkalo/mart.html
10) Проект «Открытый архив», который газета «Московская правда» осуществляет с Управлением ФСБ РФ по Москве и Московской области, девять лет
11) Проект «Репрессированная Россия» - 1422570 персоналий, http://rosagr.natm.ru
12) Тематическая база данных на репрессированных поляков, проживавших в Алтайском крае и осужденных в 1919-1945 гг. по статье 58 УК РСФСР, http://www.archiv.ab.ru/r-pol/repr.htm
О чем говорит такое разнообразие источников? Прежде всего о том, что многие тысячи фамилий репрессированных до сих пор, несмотря ни на что, остаются неизвестными. Вы, и только вы можете выяснить неизвестные страницы жизни ваших родных и восстановить из небытия их честное имя.
Процедура поисков (общий случай, из собственного опыта и с использованием рекомендаций сайта www.memo.ru):
1) Если вам неизвестно , где проживал родственник на момент ареста. В этом случае необходимо послать запрос в Главный Информационный Центр (ГИЦ) МВД РФ (117418, Москва, ул. Новочеремушкинская, 67).
В запросе нужно указать: фамилию, имя, отчество репрессированного, год и место его рождения, дату ареста, место проживания на момент ареста. В запросе должна содержаться просьба сообщить место, где хранится следственное дело.
После получения ответа следует писать в то учреждение, где хранится это самое следственное дело. В этом запросе уже надо будет указать, что вы хотите - получить какую-то конкретную справку, выписку или возможность ознакомиться со следственным делом.
2) Если вам известно , где родился (и/или проживал) родственник на момент ареста.
В этом случае нужно послать запрос в Управление ФСБ той области, где родился и/или проживал ваш родственник на момент ареста.
В запросе указываются те же данные репрессированного, что и в предыдущем случае.
При этом неважно, входит ли эта область сейчас в состав России или нет - на всей территории бывшего СССР механизм один и тот же. Разница только в том, что если дело хранится на территории России, то его могут переслать в УФСБ той области, где вы живете, с тем, чтобы вы могли на месте с ним ознакомиться.
Из-за границы дела не пересылают (хотя и бывают исключения), но справку или выписку делают. Как вариант, можно попросить держателей дела выслать его для ознакомления в ближайший к месту вашего проживания областной город.
Если же ответ из УФСБ отрицательный (то есть такой человек у них не значится), то следует писать в Информационный Центр (ИЦ) МВД той же области. Если же и там ответ отрицательный, пишите в ГИЦ МВД РФ.
Помните, что согласно законодательству вы имеете право «на получение сохранившихся в делах рукописей, фотографий и других личных документов» своих репрессированных родственников.
Если же ваша ситуация особая и выходит за рамки этого общего случая - пожалуйста, задавайте вопросы, постараемся вам помочь. Запросы можно оставлять на форуме www.vgd.ru (раздел «Репрессированные») или на сайте http://www.vsosnickij.narod.ru .
Вот примеры того, что можно узнать из архивно-следственных дел репрессированных:
- Дата и место рождение (анкета арестованного, протоколы допросов);
- Отчество (был случай, когда даже дочь репрессированного считала, что отчество отца было Андреевич, а из его анкеты оказалось - Андронович);
- Состав семьи, место жительства и состав имущества до 1917 г. (анкета арестованного, протоколы допросов, справки, метрики и другие документы личного характера, подшитые к делу);
- Состав семьи, место жительства и состав имущества вплоть до репрессии;
- Сведения про арестованного (рост, цвет глаз, волос), сведения о семье, месте работы, составе имущества и месте жительства на спецпоселении и/или аресте (анкета арестованного);
- Сведения о месте (местах) и характере работ в заключении, отпечатки пальцев, дата и причина смерти (личное дело заключенного);
- Фотографии, письма родственников, метрики, справки о рождении (смерти), автобиографии, сведения об обучении, направлении в действующую армию, снятии со спецпоселения и другие документы.
Друзья, пожалуйста, нажимайте на кнопки соцсетей, этим Вы поможете развитию проекта!
А для тех, кто решился разобраться в тайнах, о которых умалчивает семейная память, в Минске действует Школа поиска информации о репрессированных. Организовал ее архивист и историк Дмитрий Дрозд. Он предлагает основанную на своем опыте методику поиска репрессированных родственников.
«Создание Школы вдохновило, и я стал писать в КГБ, в прокуратуру - повсюду, - рассказывает архивист. - И стал рассылать перечень лиц, о которых ищу сведения.
Конечно, узнать о соседях, дальних родственниках очень сложно- ведь почти невозможно документально доказать родственную связь с ними.
Более того, трудно получить доступ к делам даже на самых близких родственников: в ответ часто приходит отписка «Ознакомление не предусмотрено действующим законодательством».
Но я буду добиваться, чтобы мне разрешили знакомиться с делами все равно, - говорит Дмитрий. - Ведь по закону об архивной деятельности, если дело старше 75 лет, оно должно быть открыто для общественного ознакомления. То есть все документы, созданные до 1941 года, уже должны были оказаться в общедоступных архивах».
«Меня в архиве КГБ интересуют дела на моих родственников еще с 1920 года! Какая может быть в них секретная информация?! Просто люди не хотят, чтобы мы эти дела читали!..
Каждый рано или поздно начинает биться головой об эту стену - поэтому надо менять систему. Все дела, старше 1941 года, должны быть переданы в общедоступные архивы. Мы будем добиваться принятия нового закона об архивной деятельности», - говорит Дрозд.
Дмитрий Дрозд.
Как пример, Дмитрий приводит вильнюсский архив КГБ - Особый архив Литвы. Он находится в том же здании, где и литовские спецслужбы:
«Никто не спросил, куда я иду, никаких документов не спросили. Заместитель директора встретила чуть ли не с объятиями: «Я давно жду, когда ко мне придут белорусы!» В архиве хранятся документы 1939-1991 годов, и никаких секретных дел там нет. Выдают даже личные дела на любого сотрудника КГБ. Мы должны двигаться к тому же».
Ради эксперимента в вильнюсском архиве Дмитрий заказал дела Михала Витушко и Клавдия Дуж-Душевского: «Там, журналы, письма - все, что было изъято. Тысячи писем! В моем представлении, у нас лежат на каждого подследственного такие же объемные дела… Это же и рукописи, и черновики! Сколько нам откроется о писателях 30-х годов!»
Дмитрий Дрозд с коллегами из «Белорусского документационного центра» создает базу данных по репрессиям нашего времени: они собирают, оцифровывают и хранят документы. Но с недавнего времени центр подключился и к архивной деятельности, стал заниматься историей репрессий:
«Мы хотим преобразовать наш центр в современный, общедоступный архив. Уже создали поисковик - единую систему поиска репрессированных во всех базах в интернете: просто вводите фамилию - и получаете результат.
Попытаемся также сотрудничать с литовским архивом, украинскими архивами - искать там информацию о белорусах.
Но глобальная наша цель, - говорит Дрозд, - изменить систему, попытаться добиться, чтобы открыли наши архивы.
Мы хотим сделать систему более человечной: чтобы архивы спецслужб были переданы в общедоступные архивы, а общедоступные архивы позволили людям как минимум фотографировать, работать с документами по-европейски.
Пока еще Беларусь остается последней страной, где не позволяют фотографировать в архивах. У всех соседей уже можно, даже в России!
Это просто невероятно. Кажется, мелочь, которая сильно, тем не менее, тормозит историческую науку в Беларуси! Люди сидят и многие просто от руки переписывают эти документы. Вечная очередь в архиве… А насколько это улучшит качество наших исследований! Вместо того, чтобы плодить ошибки - когда я неправильно прочитал и привел в своей книге неправильную цитату - просто сфотографировал, а потом разместил красиво в книге фотографию оригинального документа.
Здесь проблема в том, что белорусские архивы - плановое хозяйство. У них есть планы по обработке запросов, по объемам заказанных сканов. Если люди будут фотографировать, то архивы потеряют то, что зарабатывают за сканирование.
Но архивы должны полностью работать за государственные дотации, так как это - достояние народа! Они не должны зарабатывать деньги. Они должны исполнять запросы, но не должны зарабатывать для государства, разве что для себя», - объясняет Дрозд.
Где искать, куда писать. Как искать информацию о репрессированных: советы Дмитрия Дрозда
1. Интернет: с этого следует начинать. Дрозд советует прежде всего сайт «Мемориал» , который помог ему самому.
2. Книга «Память» по своему городу или району. В некоторых выпусках содержится информация о репрессированных, причем иногда такая, которой не получала и семья потерпевшего. Например, Людмила, участница Школы поиска информации о репрессированных, рассказала, что год рождения репрессированного деда случайно узнала из книги «Память» по Житковичскому району.
3. Архивы . Сведения о раскулаченных на территории Беларуси можно найти в Национальном архиве РБ и в областных архивах. Во многих из них существуют базы данных по репрессированным, раскулаченным, вывезенным в Германию… Поэтому обращайтесь к специалистам в читальном зале, они помогут найти необходимую информацию.
Например, в Национальном архиве (он находится в здании Национальной библиотеки) имеется электронная база данных «Необоснованно репрессированные граждане Беларуси» . Можно написать запрос, и сотрудники архива проверят, есть ли конкретный человек в базе. В случае положительного результата, вы получите информацию о месте проживания, возрасте, образовании и другие сведения о своих родных.
Имя в базе могут и не найти, но это не значит, что человек не был репрессирован или о нем не осталось сведений - просто КГБ передал архиву лишь часть данных. Возможно, сведения о вашем родственнике не были переданы.
Если фамилию в базе репрессированных не нашли, поищите фонды, касающиеся вашей местности: сельсовета, райисполкома и т.д. Часто в них хранятся необходимые документы: списки людей, обложенных индивидуальным налогом, лишенных избирательных прав, раскулаченных. Также можно отыскать жалобы на несправедливое обращение.
Подробнее узнать о судьбе раскулаченных, а также получить сведения об арестованных и осужденных можно через запросы в МВД и КГБ.
4. Госорганы. Если вы ищете информацию о раскулаченных , надо писать обращения в информационные центры МВД . Если ваших родственников осудили по статье , то информацией о них располагает КГБ . Если в семье не помнят, какое было обвинение, отправляйте обращения (электронные или бумажные) во все органы. И откуда-нибудь в конце концов получите ответ.
Начинать можно с КГБ Беларуси и информационного центра МВД. Беларуси. Если там не обнаружится материалов о ваших родственниках, можно написать в органы страны, на территорию которой родственники могли быть высланы. Прежде всего, в Россию: в ФСБ и информационный центр МВД. Вообще, если вы ищете информацию о сосланных (неважно, раскулаченных или осужденных), лучше отправлять сразу два обращения: одно - туда, откуда был выслан человек, другое - туда, куда он попал в ссылку.
«Не надо бояться озадачивать чиновников: искать необходимые сведения - их работа», - предупреждает Дмитрий Дрозд. Не зная, куда сослали его родственников, он отправил запросы в белорусские МВД и КГБ, а получив отрицательные ответы, решил писать по месту ссылки. Но место было неизвестно, и исследователь отправил однотипные запросы в информационные центры МВД 20-ти восточных и северных областей России.
И после 19 отрицательных ответов наконец получил положительный: дело родственников была обнаружено в Архангельске. Оттуда Дрозду прислали подробную справку о сосланных.
Когда регион ссылки станет известен, можно написать также в тамошний областной архив и архив ЗАГС, где могли сохраниться записи о смерти ваших родных. «Советская система была весьма бюрократической: без бумажки человек не мог умереть», - говорит Дрозд.
В каждом запросе в госорган необходимо: 1) изложить всю имеющуюся информацию о человеке, судьбу которого вы пытаетесь установить; 2) объяснить, какие родственные узы связывают вас с репрессированным - справка предоставляется только родственнику; 3) попросить копии имеющихся документов - лучше просить об этом сразу же, в первом письме.
Адреса и контакты всех подразделений МВД, КГБ, ФСБ имеются в интернете.
Принудительные меры воздействия советского режима, которые известны под термином «репрессии», к сожалению, занимают огромную часть в истории таких стран, как Россия, Украина, Белоруссия. Репрессии в СССР носили всеобщий характер, применяясь в течение длительного периода времени к различным лицам, категориям граждан в большинстве по политическим мотивам. При этом история репрессий включает в себя целый ряд периодов жизни СССР, каждый из которых охарактеризован собственными событиями и мотивами. В настоящее время поднимается немало вопросов относительно поиска информации о репрессированных гражданах, их судьбах. Это могут быть близкие родственники и далекие члены семьи, сведения о которых ищут их потомки. Учитывая всеобщий масштаб репрессий и политику наказаний, вполне очевидно, что узнать правду о человеке и событиях с ним связанных было, попросту, невозможно. В настоящее время любой желающий имеет возможность реализовать свое право на получение достоверной информации из архивных фондов, в которых сохранились записи о прибывших и убывших, заключенных в виде личных карточек и карточек медицинских осмотров, данных о поощрениях и наказаниях, перемещениях узников. Благодаря наличию записей и документов, частный детектив DASC сможет найти факты и подтвердить репрессии в отношении интересующего лица, собрав доказательную базу. В архивных папках по всем постсоветским республикам можно найти свидетельства и дипломы, паспорта и справки, которые раскроют подробности из жизни искомого человека. При этом доступны расширенные сведения о составе семьи, которая также могла быть подвергнута воздействиям в виде депортации в другие регионы страны или приговорены к высшей мере – расстрелу. Среди прочих документов свидетельства о рождении детей, документы о бракосочетании и разводе, любая доступная информация о человеке и его окружении, которая собиралась еще на этапе делопроизводства до его осуждения. На основании полученных данных может быть установлена национальность искомого лица, его образование, год рождения и смерти, место проживания и отбывания наказания, прочие интересующие аспекты.
Репрессии 1918-1922 «Красный террор»
Этим названием был ознаменован незначительный начальный период жизни нового государства в лице Союза Советских Социалистических Республик с 1918 по 1922 годы. Гражданская война тех лет накладывала отпечаток на жизнь общества, которое было разделено на части в области интересов. Вполне очевидно большевики пресекали приверженцев иной власти, призывая к ответу «классовых врагов» общества. Само же название «Красный террор» принадлежит декрету, который был провозглашен в сентябре 1918 года. Как одно из средств устрашения, метод террора был необходим для усмирения антибольшевистского настроенного населения. Аресты контрреволюционеров были нормальным процессом для тех лет. При этом сопротивление оказывали целые слои общества и вне закона оказывались помещики, священники, казаки, дворяне, кулаки и промышленники. Репрессивная мера отчасти была вынужденной и представляла собой защитную реакцию на действия «белого» режима. По окончанию Гражданской войны период репрессий не завершился. Политические преступления были одними из наиболее злостных, только по одному делу «Петроградской боевой организации» ВЧК привлек к ответственности 833 человека, часть из них попали в тюрьму, другие были отправлены в концентрационные лагеря ли были расстреляны.
Репрессированные лица в Сталинский период
С приходом к власти Иосифа Виссарионовича Сталина в СССР установился жесткий диктаторский режим. 30-е годы прошли под лозунгом принудительной коллективизации и динамичной индустриализации. Меры в отношении политзаключенных ужесточались и в 1937-38 годах привели к всеобщим репрессивным процессам. Проступки в поведении, неверное мышление или лишнее сказанное слово могли стать причиной лишения свободы, длительного заключения, ссылки или даже смертной казни. В те года число людей, которых затронули репрессии, исчислялось миллионами. Идеология репрессий заключалась в уничтожении так называемых «буржуазных классов» и элементов, сохранении целостности страны, устранении угроз иностранного вмешательства, поиска предателей и упреждении реставрации капиталистического строя.
Велась борьба с оппозицией и неугодными, в СССР существовали политические изоляторы, куда помещали анархистов, эсеров, меньшевиков. Процесс коллективизации сопровождался с раскулачиванием, подразумевая под собой уничтожение кулаков, как класс. При этом в категорию последних попадали не только богатые крестьяне, но и средний класс. Обвиняемых лишали имущества и, как правило, выселяли в отдаленные, малозаселенные районы страны. Протесты же расценивались как «кулацкая контрреволюция» и подлежали подавлению со всеми вытекающими последствиями, вызывающими новые репрессии. Чтобы ликвидировать, как класс кулаков был издан приказ ОГПУ СССР № 44/21, который предусматривал распространение репрессий не только на самих контрреволюционных элементов, но и на их семьи. Кулаков при этом расстреливали, семьи выселяли в Сибирь. Термин «кулак» включал в себя бандитов и врагов советской власти, активных белогвардейцев, офицеров, репатриантов, лиц причастных к церкви, сектантов, ростовщиков, спекулянтов, бывших помещиков, представляя широкое понятие. В связи с этим раскулачивание затронуло интересы многих людей, перевернуло их судьбы. Только первоочередная волна выселений коснулась 160 000 человек.
Репрессированные люди и расстрел
Репрессии были характерной чертой правления Сталина и продлились в течение Великой Отечественной войны до самой смерти вождя в 1953 году. По различным оценкам число репрессированных за этот период достигло 9 миллионов человек, а если расценивать ситуацию в общем, включая в список пострадавших переселенных и умерших от голода, тех кто стал участником и пострадал от режима, то в общей сложности их количество может достигнуть 100 миллионов. Множество репрессированных людей были расстреляны, особенно в 1937 году. Масштабность репрессивного режима говорит сама за себя, подчеркивая актуальность поиска информации о репрессированных лицах в наше время. С уходом вождя число репрессий резко снизилось, и началась так называемая «оттепель», которая сопровождалась реабилитацией. Меж тем преследование «диссидентов», которым были присущи альтернативные политические позиции, продолжились, но уже в меньшей мере. Данный процесс имел место практически до начала 80-х годов, предусматривая ответственность по закону за пропаганду и антисоветскую агитацию, которая перестала существовать, как закон только в сентябре 1989 года.
Во время большого террора проводились, так называемые национальные операции НКВД. В период 1937-1938 гг специальные подразделения НКВД проводили жесточайшие репрессии и погромы по национальному признаку. В большей степени пострадали лица зарубежных для СССР национальностей: поляки, немцы, латыши, литовцы, эстонцы, финны, греки, румыны, болгары, евреи. Сегодня историки считают, что якобы цель этих репрессий была надумана и оправдывала действия НКВД. Так как объяснения таких погромов и репрессий было проведения «национальных операций», как борьба и истребление диверсионно-повстанческих и шпионских групп. С августа 1937 года по ноябрь 1938 года в рамках всех «национальных операций» было осуждено почти 340 тыс. человек, из их приговорено к расстрелу 250 тыс. человек, то есть 75 %. Также в национальную чистку попадали украинцы и белорусы. Еврейские погромы в Москве, Ленинграде, Минске, Киеве, Харькове сопровождались арестами и мнимыми расследованиями за несколько дней, обвиняя в шпионаже и подрывной деятельности еврейскими семьями. Практически все мужчины с 18 лет расстреливались без суда, а женщины и дети отправлялись в Сибирь. Но больше всего страдали поляки, так как Польша на тот момент была вражеским государством и все поляки, не зависимо от времени и обстоятельств прибытия в СССР, были подтверждены аресту.
Репрессии 1937 года в Украине и Белоруссии
Пик репрессий пришелся на 1937-й год, когда только в течение года было осуждено почти 800 000 человек, 353 000 из которых приговорены к высшей мере наказания. При этом стоит отметить, что в течение периода времени с 1947 года до начала 1950-го в Советском Союзе отсутствовала смертная казнь, и часть репрессированных избежала высшей меры. В качестве зон изоляции для репрессированных существовала и функционировала система из исправительно-трудовых лагерей и колоний. В систему Главного управления лагерей и мест заключения только на территории РСФСР входило 122 лагеря, по всему Союзу таких лагерей было более 200. Более всех репрессированных было из РСФСР, поскольку другие союзные республики были менее населенными и не могли соперничать с Россией по территории. Однако при раскулачивании сильно пострадали Украина и Белоруссия. Нападение гитлеровской Германии в 1941-м году многие жители Львова восприняли как спасение от губительного режима. В те времена городские тюрьмы были переполнены политическими заключенными, которые не разделяли интересов действующих властей и всячески им сопротивлялись.
Число пострадавших – статистка репрессий
Репрессивная политика того времени стала предметом споров и интереса многих поколений, которые так или иначе затронули процессы, происходящие в СССР. Количество политических преступников в стране было колоссальным! За три десятка лет с 23-го по 53-й год – это 40 миллионов человек. Учитывая тот факт, что все они были дееспособного возраста, старше 14 и до 60 лет, то репрессии затронули каждого третьего жителя страны. По РСФСР количество судебных делопроизводств, открытых по политическим мотивам за указанный период времени составило 39,1 миллиона. В среднем по каждому второму делу был вынесен и приведен в действие обвинительный приговор.
Архивный поиск репрессированных людей в СССР
Проблема репрессий затронула практически каждую семью и стала отпечатком целой эпохи, ознаменованной политическим режимом. А потому поиск репрессированных лиц является актуальным, невзирая на то, что с начала репрессий прошел практически целый век. Родственники продолжают искать своих дедов и прадедов, пытаясь отыскать их места захоронения, узнать правду об их судьбе, установить подробности жизни, прочие сведения. В годы существования СССР узнать такую информацию о политических узниках ГУЛАГа не представлялось возможным. Даже сейчас, когда существует немало открытых источников по данному вопросу, поиск у непрофессионала может занять не один год. Специалисты: детективы и аналитики агентства DASC с первых дней существования компании акцентировали свою работу на глобальных проблемах общества, в число которых входит поиск людей. В частности, розыск человека состоит из целого ряда этапов, среди которых аналитическая и практическая работа. Далеко не всегда, как это бывает с узниками политического режима, возможно, отыскать нужно человека живым. Причиной тому служит срок давности событий, в связи с которым многие из рассматриваемых личностей, попросту, не могли дожить до наших дней. К тому же сами условия ГУЛАГа способствовали высокой смертности, которая статистически занижалась, как прочая статистика, связанная с заключенными.
Источниками бесценных данных, которые, по сути, являются книгой жизни для многих миллионов человек, служат сохранившиеся до настоящего времени обширные архивные сведения. Информация в них отражает полный перечень узников лагерей в различные периоды времени. Частный детектив DASC проанализирует информацию из федеральных архивных фондов, произведет отбор данных по указанному критерию среди сведений, отражающих поэтапное поступление осужденных. В каждом лагере в СССР велся скрупулезный учет, который, невзирая на секретность и всеобщую концепцию сокрытия данных, позволяет ныне находить сведений о людях, чьи судьбы остались за графом «Секретно» в архивах бывшего КГБ и НКВД, МВД и ВЧК, «Смерша» и ОГПУ. В качестве актуальных источников информации могут выступать данные из различных муниципальных архивов, местных органов власти, а также информация, которая получена при анализе сведений из источников по линии НКВД.
На предмет поиска человека будут проверены архивы министерств и ведомств. К тому же архивный поиск стоит начинать с изучения списков реабилитированных лиц. Реабилитированные лица – это такие люди, которые были признаны невиновными и отпущены от отбывания наказания или признаны невиновными посмертно. Данные списки очень обширны и найти в них реабилитированное лицо, достаточно сложно, так как нет общей поисковой формы. В интернете размещены не полные списки репрессированных и впоследствии реабилитированных лиц. Требуется работа с первоисточником. Причем первоисточники по каждому региону разные, для Украины один, для Белоруссии другой, для Ленинграда – третий и т.д. В конечном итоге поиск представляет собой масштабную аналитическую работу, к которой будут привлечены различные профильные специалисты агентства DASC, при необходимости наши коллеги и партнеры. Глубина архивного поиска составляет более 100 лет, позволяя нам искать данные о репрессированных и реабилитированных лицах, начиная с момента становления СССР и времен Гражданской войны. При этом сведения могут оказаться бесценными для тех, кому необходимо составить генеалогическое древо и установить свои корни, получив при этом весомые аргументы, подтверждающие истинность предоставленной информации. Итогом работы станет отчет детектива, который включает в себя полную подборку копий архивных материалов, затрагивающих вопросы поиска и отражающих данные об искомой личности. При этом специфика работы позволяет в большинстве случаев производить поиск данных дистанционно, получая результат в наиболее сжатые сроки.
В СССР приходится на 1937-1938 гг. В истории он получил название Большой террор. Его жертвами были люди самых различных социальных слоёв общества. Кроме остатков дореволюционной интеллигенции репрессиям подверглись партийные работники, военнослужащие и духовенство. Но в основном список репрессированных в 1937 году составили представители рабочего класса и крестьянства, большинство из которых до последнего момента были не в состоянии понять суть предъявленных им обвинений.
Террор, беспримерный по своему размаху
Несмотря на то что все решения о проведении кровавых акций основывались на постановлениях Политбюро ЦК ВКП(б), доказано, что в действительности эти распоряжения отдавал лично Сталин. По своему размаху террор тех лет не имеет равного во всей истории государства. Список репрессированных в 1937 году поражает своими масштабами. Когда в период были частично обнародованы данные о жертвах того периода, то оказалось, что только по пятьдесят восьмой - политической статье было приговорено к смерти 681 692 человека.
Если же прибавить к ним тех, кто умер в местах заключения от болезней, голода и непосильного труда, то это количество возрастёт до миллиона. По данным, которыми располагал академик за 1937-1938 гг. было арестовано около 1 200 000 партийных работников. Если учесть, что лишь 50 000 из них дожили до своего освобождения, то становится понятным, какой страшный удар перенесла партия от собственного лидера.
Пленум, ставший началом террора
К слову, сам термин «Большой террор» пришёл к нам из Великобритании. Именно так озаглавил свою книгу о событиях 1937-1938 гг. английский историк Р. Конквест. У нас же бытовало иное название - «ежовщина», происходившее от имени главного палача той кровавой эпохи, руководителя НКВД Н. И. Ежова, также ставшего впоследствии жертвой созданного при его участии бесчеловечного режима.
Как справедливо отмечают исследователи событий тех лет, началом Большого террора следует считать проходивший в начале 1937 года пленум ЦК ВКП(б). На нём прозвучала речь Сталина, в которой он призывал усилить борьбу с врагами народа, активизировавшими, согласно его доктрине, свою подрывную деятельность по мере продвижения общества в деле строительства социализма.
На этом же пленуме были выдвинуты обвинения в адрес так называемой правой-левой оппозиции - политического объединения, включавшего в себя как троцкистов - К. Радека, Г. Л. Пятакова и Л. Б. Каменева, так и правых уклонистов - А. И. Рыкова и Н. А. Угланова. Руководителем этой антисоветской группировки был назван Н. И. Бухарин. Кроме всего прочего Бухарину и Рыкову вменялась в вину подготовка покушения на Сталина.
Все участники этой группы были приговорены к высшей мере наказания. Любопытная деталь - все 72 оратора, выступавших с трибуны пленума, в скором времени были также обвинены в подрывной деятельности и расстреляны. Так было положено начало беспримерного в истории разгула беззакония в стране. Характерно, что первыми его жертвами стали именно те, кто, сидя в зале заседаний, голосовал за него.
Репрессии в отношении крестьян
В ближайшие после пленума месяцы установка, данная Сталиным, получила свою реализацию. Уже в июне правительством было принято решение о повсеместном применении высшей меры наказания в отношении лиц, ранее состоявших в крестьянских повстанческих отрядах, - «зелёном движении».
Кроме того, список репрессированных в 1937 году был пополнен и так называемыми кулаками, то есть крестьянами, не желавшими вступать в колхозы и добивавшимися достатка личным трудом. Таким образом, это постановление наносило удар и по тем бывшим повстанцам, кто, отсидев срок, пытался вернуться к нормальной жизни, и по самой трудолюбивой части крестьянства.
Уничтожение командного состава армии
Известно, что ещё со времён Гражданской войны Сталин весьма неприязненно относился к военным. Во многом причина этому кроется в том, что во главе армии стоял его непримиримый враг - Троцкий. В годы Большого террора это отношение к военным достигло своей крайности. Возможно, он опасался в будущем переворота, организованного наиболее влиятельными военачальниками, способными повести за собой солдатские массы.
И хотя к 1937 году Троцкого уже не было в стране, Сталин воспринимал представителей высшего командования как потенциальных противников. Это вылилось в массовый террор в отношении командного состава РККА. Достаточно вспомнить трагическую судьбу одного из талантливейших полководцев - маршала Тухачевского. В результате этих репрессий была существенно снижена обороноспособность страны, что со всей наглядностью было видно в первые годы войны.
Террор среди сотрудников НКВД
Не обошла кровавая волна террора и сами органы НКВД. Многие из его сотрудников, ещё вчера со всем рвением выполнявшие предписания Сталина, оказались в числе осуждённых и своими именами пополнили список репрессированных в 1937 году. В эти годы были расстреляны многие видные руководители НКВД. Среди них - сам народный комиссар Ежов и его предшественник Ягода, а также целый ряд видных работников этого наркомата.
Архивные данные, ставшие достоянием общественности
С наступлением перестройки значительная часть архивов НКВД была рассекречена, и это дало возможность установить истинное количество репрессированных в 1937 году. По уточнённым данным, оно составило около полутора миллионов человек. Огромную работу проделали сотрудники архива и их добровольные помощники. Кроме обнародования общих статистических данных были опубликованы фамилии репрессированных в 1937 году, а также на протяжении всего периода политических репрессий.
Благодаря этому многие родные жертв сталинского беззакония получили возможность узнать о судьбе своих близких. Как правило, все желающие воссоздать историю тех лет и обращавшиеся в советские органы с вопросом о том, где найти списки репрессированных в 1937 году, пытавшиеся получить какие-либо документальные сведения о событиях той поры, получали категорический отказ. Только благодаря демократическим переменам в обществе эта информация стала общедоступной.
В Центральном архиве ФСБ находится 600000 единиц хранения. В одной такой "единице" может быть до 100 документов.
Архивы ФСБ - святая святых, вход сюда разрешен немногим. Содержимое старых коробок, в которых хранятся документы, так ценно, что даже пылесос и тряпку доверяют чинам не ниже подполковника. Срока давности у архивных материалов нет, "на дом" ничего не выдается и за пределы Лубянки не выносится. Корреспондент "Труда" встретилась с Николаем МИХЕЙКИНЫМ, начальником Центрального архива ФСБ России.
Николай Петрович, наш читатель А. Шефер из Саратовской области, как мы вам предварительно сообщали, прислал в редакцию письмо и попросил помочь ему навести справки о родных, сосланных когда-то в Казахстан. Что ответим читателю?
Мы проверили, у нас материалов на Шефера нет, в Саратове - тоже. Вся надежда на казахстанские архивы, откуда ждем ответа от коллег со дня на день. Сложность в том, что ваш автор - поволжский немец, а немецкие фамилии в русской транскрипции часто искажаются: изменилась хоть одна буква - и человек потерялся в картотеках. Но будем надеяться на удачу.
А сколько документов в архивах ФСБ носят гриф "Секретно"?
Почти все. Но рассекречивание идет постоянно. Только в прошлом году мы "открыли" 130 тысяч документов из делопроизводства ОГПУ за 1926 год. При этом тысячу оставили на секретном хранении.
Кто имеет право доступа в архивные фонды и какую информацию там можно найти?
Даже такую - сколько, к примеру, шелковых кальсон было изъято при аресте в 1937 году у бывшего главы НКВД Генриха Ягоды. Кстати, чуть ли не 30 штук. А если серьезно, мы допускаем в фонды в первую очередь сотрудников ФСБ. С рассекреченными материалами разрешаем работать исследователям, литераторам. Частые гости на Лубянке - академики Григорий Севостьянов и Александр Фурсенко, профессор Виктор Данилов. Над новыми произведениями у нас сейчас работают писатели Владимир Богомолов и Теодор Гладков. Недавно были американские историки Стивен Коэн и Тэрри Мартин, профессора Сорбонны Николай Верт и Алексей Берелович, немецкий профессор Вагенленер.
Отказываем в доступе к документам, лишь, когда они касаются гостайны, агентурно-оперативной деятельности или раскрывают тайну личной жизни. Чужой, разумеется.
Если доступ в архив так строг, кок вы можете объяснить огромное количество книг и материалов со ссылками на ваши источники, в том числе и до сих пор хранящиеся под грифом "Секретно"?
Всему виной - безалаберность начала 90-х годов. Тогда некие инициативные группы, заручившись поддержкой на самом высоком уровне, под вывеской разоблачения роли КГБ в путче, получили право изучить наши архивы 90 - 91-х годов. Но вместо этого кинулись к материалам 70 - 80-х годов, главным образом бывшего 5-го управления, которое боролось с инакомыслием. Больше других досталось архивам Политбюро, Общего отдела ЦК КПСС и Центральному партархиву. А ведь там были тысячи документов, направленных с Лубянки! Вот и "гуляют" их копии по книгам и статьям.
Но ведь публикация документов, содержащих гостайну - угроза безопасности страны, или я ошибаюсь?
Вы правы отчасти. Потому что это в основном документы 30 - 50-летней давности и прямой угрозы безопасности в них нет. Зато афишируются имена тех, кто помогал или помогает органам безопасности, а это уже болезненно для любой спецслужбы. Достаточно вспомнить раздутый священником-депутатом Глебом Якуниным скандал в Русской Православной Церкви (РПЦ), многих иерархов которой он обвинил в сотрудничестве с КГБ. Мы не раз говорили тогдашнему руководителю Госархива Рудольфу Пихое, что нельзя публиковать не рассекреченные материалы, но наш голос никто не слышал. Не из-за прибылей ли, получаемых издателями секретов? И если в России на этом много не заработаешь, то на Западе за такие "исследования" платят хорошие деньги. Единственное, что мы смогли сделать в этой ситуации, - лишить подобных авторов доступа в архив. Впрочем, собранного под шумок материала им хватит надолго.
Родственникам реабилитированных разрешается почитать уголовные дела? Возвращаете ли им фотографии, личные письма?
Обязательно. Сегодня четыре человека придут в наш читальный зал, чтобы познакомиться с делами. С собой, на память, мы, конечно, материалов дела не отдаем, но семейные реликвии возвращаем. Недавно отправили в Германию фотографию репрессированного в 1941 году немца. К нам обратился его сын и попросил сообщить подробности ареста своего отца. Уголовное дело нашли в Кабардино-Балкарии, куда семья переехала с Дона. Оказалось, что этого простого скромного работягу расстреляли через неделю после начала войны за "контрреволюционную агитацию", по сути - только за то, что он был немцем. Иногда передаем свои материалы музеям.
Две недели назад передали в музей П.И.Чайковского в Клину копии некоторых документов из следственного дела на родственника композитора Николая фон Мекка. Российский Государственный военный архив получил от нас грамоты о награждении двух офицеров, подписанные еще Николаем II. Вдове философа Алексея Лосева вернули его архив - полторы тысячи листов, - конфискованный в 1930 году.
А случается ли, что люди, читая уголовные дела, вдруг узнают о таких подробностях, о которых лучше бы и не знать?
Это сколько угодно! И валерьянкой, бывает, отпаиваем, и "скорую" вызываем. Был случай, когда женщина из Подмосковья разыскивала исчезнувшего в войну отца. Она считала его "без вести пропавшим", но по нашим данным выяснилось, что он дезертировал с фронта. Потом его поймали, а он вместе с сообщниками убил бойцов караула и, скрываясь от семьи, разбойничал. В конце концов его арестовали и расстреляли. Представляете, каково это узнать дочери!
Встречаются и трагикомические сюжеты, как, скажем, в одном из дел по 1937 году. Молодой мастер авиазавода, изменяя жене, "пошутил", что он пропадает вечерами на заседаниях в троцкистской подпольной организации, готовящей покушение на Сталина. Кто-то из домашних услышал и донес. Парня арестовали, за крамольные мысли дали "всего" восемь лет.
Даже менее драматичные факты вызывают шок, когда, например, люди узнают, что брат доносил на брата, а отчим соблазнил падчерицу. Таких показаний много в делах 30-х годов. Между прочим, прочитав наши материалы, родственники некоторых известных людей попросили без их разрешения никогда и никого впредь с этими делами не знакомить. Так поступили родные братьев Вознесенских, которые проходили по "ленинградскому делу" (один был министром просвещения, другой - председателем Госплана), дети авиаконструктора Туполева, дочь певицы Руслановой, внучка Рютина - одного из лидеров оппозиции Сталина. Зато писатели Андрей Синявский, Александр Солженицын, нынешний министр внутренних дел Израиля Натан Щаранский читали "свои" дела с интересом.
С "детьми лейтенанта Шмидта" и прочими лжеродственниками известных людей приходилось встречаться?
Знаком с "приемной дочерью" маршала Егорова, который был расстрелян за мнимое участие в "заговоре военных". Согласно нашим данным и биографическим справкам, таковой у него не было. Мы от души посмеялись, когда одна немецкая телекомпания поторопилась выдать ее за родственницу маршала.
Мне кажется, занимательных сюжетов из вашей практики набралось бы на целую книгу!
Душещипательных историй знаю предостаточно. К примеру, в наше ведомство обратился житель Московской области, который разыскивал следы своих родителей, арестованных, по его словам, в Одессе. Мы установили, что отца - работника ЦК ЛКСМ Украины - расстреляли, а мать отправили в лагеря на пять лет. В семье было двое сыновей, которых раскидали по разным детским домам. Освободившись, мать сумела найти только одного ребенка и уехала в Кривой Рог. Другого усыновили чужие люди и дали свою фамилию. 60 лет он понятия не имел, что его брат и мать живы. С нашей помощью семья вновь соединилась.
А известно ли вам что-нибудь новое о Рауле Валленберге, шведском дипломате, следы его, затерялись, кажется, в 1945 году в СМЕРШе?
Сейчас по Валленбергу работает межгосударственная российско-шведская комиссия, куда входят и наши сотрудники. Никаких очередных легенд не будет. Валленберг умер в тюрьме. Думаю, еще в этом году главам государств доложат о результатах расследования, тогда мы узнаем официальные выводы. Но то, что Валленберг остался жив, поменял фамилию или его якобы видели в лагере, - досужие домыслы.
Правда ли, что у вас хранятся материалы на бывших секретарей и членов ЦК?
На этот счет существовала жесткая инструкция ЦК: как только человек попадал в партноменклатуру, он выходил из поля зрения КГБ, по нему нельзя было "работать". Партия стояла выше комитета. Хрущевым в свое время был озвучен тезис об органах госбезопасности, "вышедших из-под контроля партии". Не было такого никогда!
Вы храните интереснейшие исторические материалы. Как удается их сберечь, если, говорят, архивным службам не хватает средств даже на борьбу с мышами?
То, что архивные службы бедствуют, - факт. Но на дезинфекцию и дезинсекцию нам деньги выделяют. А с молью боремся обеспыливанием. Температура в хранилищах не выше 16 - 18 градусов, чистота - как в операционной.
И напоследок - вопрос личного характера. Вы осведомлены почти обо всех государственных секретах. Не тяжел ли груз? По натуре вы скрытный человек?
Был бы другим, здесь бы не работал.
P.S. Тем, кто хотел бы узнать о судьбе своих репрессированных родственников, надо обращаться в областные управления ФСБ, где велось следствие, либо по месту рождения осужденного. В Центральном архиве ФСБ хранятся только те следственные дела, которые расследовались центральным аппаратом ВЧК - МГБ и касались высокопоставленных лиц.
Беседу вела Ирина ИВОЙЛОВА
